СОЦИОГНОЗИС
SOCIOGNOSIS
Самарин
А.Н.,
ведущий научный сотрудник
Института социологии РАН,
член-корреспондент Всемирной Академии
наук комплексной безопасности (ВАНКБ)
доцент
МГИМО-университета МИД России
Бой идет святой и правый. Смертный бой не ради славы,Ради жизни на земле.
А. Твардовский
Тема солидарного общества
касается сегодня не одной лишь нашей страны, но прямо и непосредственно
сопряжена с глобальной ситуацией и ее перспективами. Наша Родина опять
оказалась в эпицентре исторической
борьбы за и против утверждения: либо гуманного, солидарного миропорядка
с одной стороны, либо с другой – системы
неоколониальной эксплуатации фашистского типа, которая предполагает уничтожение
большинства обитателей планеты в пользу «золотого миллиарда». Стремящаяся к
абсолютному глобальному господству всемирная олигархия родилась буквально на
наших глазах, претендуя ныне не только на перекройку политических границ и
упразднение многих государств, но также и на физическую ликвидацию населения
целых стран и континентов.
Предвосхищая
черты грядущей антисоциалистической «катастройки», известный советский
разведчик и мастер политического анализа Эрнст Генри (С.Н.Ростовский) сорок лет
назад писал о том новом глобальном фашизме, который обозначился после гитлеровского: «Фашизм становится неотъемлемой частью чисто
военных планов империализма на широкой международной арене. Ему поручается
выполнение важнейших оперативно-стратегических задач... Новая мировая
война мыслится [империалистами] как сочетание ядерных битв и гражданских
войн». «Они готовят «сюрприз». Новая концепция первого удара основывается
на принципе «слияния военной стратегии с
политикой контрреволюции». В описании Э.Генри ракетно-ядерный удар следует
за «фашистским путчем», организованным
пятой колонной и диверсионным подпольем, который на какое-то время
парализует противника и препятствует нанесению ответного удара.
Фашизм наших дней совсем не обязательно
повторяет идеологические и политические формы 1930-х годов, он преимущественно
рядится теперь в одежды либерального покроя, хотя и с сильными элементами
корпоративизма. Его политэкономия, в
отличие от взглядов «старых ультраправых»,
явно противогосударственна и сводится к защите «невидимой руки рынка». Но его
антигосударственность касается лишь незападных обществ, ибо только последние, с
точки зрения его сторонников,
подлежат принудительному разгосударствлению в отличие от «твердынь демократии»,
силовой аппарат которых и имперские амбиции, напротив, становятся предметом
культа. Олигархия, исповедующая «фундаментализм» свободного рынка, обставляет
сегодня свою глобальную власть декоративными демократическими процедурами, не
переставая быть реально системой истребления неугодных, геноцида, жесточайшей
эксплуатации и чуть замаскированной тирании.
При внимательном анализе ее фактической
идеологии бросается в глаза, во-первых, отказ ревнителей «демократии» от признания человеческого достоинства за массами (за
пределами западного мира – в особенности), т.е. за огромным социальным большинством.
Во-вторых, не менее заметен и существен слабо замаскированный шовинизм
неолибералов по отношению к трудящимся,. Эти установки, основанные на
социал-дарвинизме и протестантской морали, рождают практику, которая нисколько
не уступает в своей античеловечности нацизму. Эта практика сегодня торжествует
в постсоциалистическом мире, однако творится она тут руками в «лайковых
перчатках» самой высокой «демократической» моды. Кроме того, именно здесь – в странах бывшего «второго мира» особенно ярко проявляется и другая черта
ультраправой политики, которую метко раскрыл в свое время Г.Димитров: «Фашизм
есть режим правления уголовщины». Общеизвестно, что в постсоветской России
наблюдается невиданный в истории разгул последней, а также ее теснейшее
срастание с властью. Недаром феномен исключительной криминализации нашего
государства обсуждается ныне многочисленными исследователями у нас и за
рубежом. Все вышеперечисленное определенно говорит о профашистской эволюции как
старых, так и новых демократий, повсеместно источающих из своих недр
ультраправое варварство. Располагая новейшими средствами массового истребления
и манипуляции, нынешний фашизм с «либеральным лицом» представляет собой угрозу
человечности в куда больших масштабах, нежели его топорные прообразы 1930-х гг.
И, если ультраправые в прошлом адресовали
свой шовинизм представителям других народов, то «ультра» сегодняшнего дня,
включая либеральных фундаменталистов, придают ему зачастую социальную
направленность. Так, в среде экономически и политически господствующего слоя в
России становится популярным оправдание беззастенчивого подавления масс с
помощью чудовищной интерпретации протестантизма: бедные де бедны, поскольку Бог недоволен ими. И их законный удел –
падать на дно и гибнуть.
Абсолютно нелегитимные «сверхиждивенцы» – чисто паразитические группы и кланы, криминальным образом овладевшие
собственностью, без тени смущения представляют себя ревнителями прогресса. Мы
слышим именно от них, что "богатые нравственнее бедных хотя бы потому,
что они могут позволить себе больше", что их ««богатство –
отметина Бога… аксиома протестантской этики. Раз ты богат, значит, Бог к тебе
благоволит, если, конечно, ты не украл, а заработал» (П.Авен). Зная, как «зарабатывали» олигархи, уже давно
можно увидеть в их богатстве отметину совсем иного рода. Сам
Авен «накопил» свой первый миллиард не слишком непосильными трудами, поработав
очень недолго министром в ельцинском правительстве.
«Заставлять избранных делиться с обществом в
пользу социального балласта – с этой точки зрения абсолютно неприемлемо,
более того, граничит с открытым вызовом Высшему Промыслу», - рассуждают наши
последователи протестантской этики. По их мнению даже благодетелен мор «отработанного материала». О последнем вслух
говорят редко, но действуют именно в этом ключе. Уже в начале реформ несколько
самых радикальных реформаторов публично провозгласили тезис о пользе вымирания
вчерашних сограждан. Например, А.Чубайс, будучи еще руководителем
Госкомимущества РФ, говорил о том, что вымирание пятнадцати-двадцати миллионов,
«не вписавшихся в рынок» даже полезно. Соратники этого вдохновителя гибели
миллионов позднее увеличили цифру «не вписавшихся» в несколько раз, надежно
обеспечивая прогресс «кривой смертности»
«Сергей Владиленович [Кириенко] мыслит
по-государственному», – сообщает
один сотрудник этого небезызвестного
деятеля, - «а государству экономически невыгодно, чтобы пенсионеры долго жили.
Вот мы и стараемся по мере сил…». Таких мыслителей, не чуждых кладбищенскому
делу, оказалось излишне много, что показала, например, реализация закона о
«монетизации льгот» в части лекарственного обеспечения пенсионеров и инвалидов
и в уровне денежных компенсаций за утраченные натуральные льготы. Этими шагами
«элита» дала ясно понять (в согласии с постулатом Чубайса-Кириенко), что ей
старики России не нужны и последние могут поторапливаться на кладбище. Но
только ли о судьбе стариков идет речь?!
В России к приведенной выше
протестантско-мальтузианской аргументации «против лишних ртов» присоединяется
русофобия, которая стала базисом профашистского «неолиберализма». Вымирание
русских есть результат социальной практики либералов и полностью соответствует
их «социально-расовой» русофобской доктрине.
В свете
происходящего риски сегодняшнего дня для нашего Отечества намного возросли по
сравнению с 1941 годом, ибо соотношение сил между Россией и ее глобальными
конкурентами изменилось не в нашу пользу. Гибель СССР доказала, что для поражения противника,
имеющего ядерное оружие, бывает достаточно сочетания военно-экономического
прессинга, информационно-психологической войны и пятой колонны на командных
высотах государства-противника. А события, развернувшиеся в дальнейшем на
постсоветском пространстве, поистине превзошли самую мрачную фантазию.
Разорение России, её демодернизация, деиндустриализация и деградация экономики
многократно превысили ущерб от гитлеровского вторжения. Мы перестали
существовать как крупная промышленная держава, импортируем теперь не только
разнообразную технику из прежде самых отсталых стран Востока, но даже кирпичи, гвозди, провода, произведенные из наших руд, и мебель с бумагой – из наших
лесоматериалов. Жалкие остатки высокотехнологичных отраслей добиваются
коррумпированной бюрократией в интересах наших стратегических конкурентов. Нет
повести печальнее на свете, чем
повесть о развале оборонно-промышленного комплекса (а с ним и «Роскосмоса»),
которые происходили на фоне безумной практики тотального «разоружения», после
чего от национальной безопасности осталась лишь видимость. Наконец, после
кончины основных секторов АПК наше Отечество утратило продовольственную
безопасность, «подсев на иглу» массового импорта продовольствия.
Россия, разгромив
свою экономику и оборону, полудобровольно стала сырьевым придатком развитых
государств: об этом, как о своем достижении говорил американский президент
Б.Клинтон. Ни в какой другой стране ее элита, свершившая подобные подвиги
против народа собственной страны, не смогла бы сохранять свой высокий статус
столь продолжительное время. Несколько утешает то обстоятельство, что все же не
было в истории и случая, чтобы после разгрома собственной страны его виновники
не оказались в конечном счете устранены со сцены.
Еще худшие беды
обрушились на человеческий потенциал страны, случилась прямая физическая убыль
нескольких поколений трудящихся – фактическая гибель лишь в одной РФ за период
«реформ» 18-28 миллионов наших граждан. Как показывают новейшие исследования,
цифра потерь России от реформ – 12 миллионов человек, признанная властями,
оказалось слишком заниженной. Счёта же нашим
землякам, вынужденным преждевременно расстаться с жизнью на просторах СНГ, не
ведет никто. А, если к этому добавить духовно-нравственный и культурный провал,
который выявляется, в частности, в рекордном росте преступности (2-е место в
мире), в молодежных самоубийствах (1-е место в мире) и в распространении еще
недавно забытых социальных заболеваний, а также новообретенной масштабной
наркомании в юношеской среде, то возникает картина глубочайшей катастрофы. Ее
суммарные масштабы уже соизмеримы с последствиями самой тяжелой войны в нашей
истории, далеко превосходя их тяжкими нравственными потерями, степенью
человеческой деградации, надломом духа.
Кроме того,
усилиями убогих преобразователей наше
общество загнано в стратегический тупик: оно живет два десятилетия,
проедая достояние предков, которое уже
близко к исчерпанию. Вряд ли это вызвано ошибками или интеллектуальной немощью
реформистов - огромные потери говорят о том, что наша страна стала основной
мишенью глобальных стратегов. Нанесенный «реформами» ущерб не был и плодом
исторической стихии. Ослабление державы
определенно программируется и
умело выстраивается зарубежными дирижерами в необходимую им линию, которая
предполагает в финале летальный исход как для нашей государственности, так и
для нас. Внутренние «лоббисты» опаснейшей глобалистской атаки на Россию лишь
умело подыгрывают своим покровителям.
Будучи уже
двадцать лет ареной политико-идеологической и социально-экономической экспансии
внешних сил, страна не только утратила былую мощь и сплоченность, но в лице
своих «элит» потеряла коллективный смысл собственного исторического бытия,
лишилась способности к самостоятельному проектированию будущего. Из
исторического субъекта Россия превратилась в объект «освоения», слабо
прикрытого дележа нашего общенационального достояния. Но и это – не предел исторического падения. Похоже, что блок
тех же сил, которые разрушили СССР, готовится к обрушению остатка российской
государственности. Их намерения отчетливо выразил влиятельный американский политолог Ф. Эрмарт: «Честный российский либерал, отчаявшийся
«вывести Россию из тьмы», не может не желать разгрома России Западом». Отсюда и возникают движения якобы
«несогласных»: «Другая Россия», «Самооборона» и прочие
компоненты «оранжевого проекта». Кроме того, речь идет о небывалом
коррупционном давлении извне на высшую бюрократию, «взяткоемкость» которой и
ранее была высока. Торговля Родиной за последние двадцать лет превратилась для
нее в самый обычный и наиболее доходный вид бизнеса. Вот почему риск в
отношении исчезновения остатков нашей державы в одночасье и без видимых внешних
причин нарастает. И потребуются, вероятно, гигантские усилия соотечественников,
чтобы парализовать антигосударственную активность «честных либералов» и остановить запущенный
извне пагубный сценарий.
Особенность
нынешнего времени состоит в том, что духовно-культурный разлом проходит теперь
не по государственным границам, не по традиционным рубежам цивилизаций, а определяется внутренней структурой
общества. В нашем обществе нарастает острый антагонизм между узким слоем
компрадоров, которые растаскивают ранее созданное достояние страны вместе с ее
природными ресурсами, и противостоящим этой группировке национальным капиталом,
а также управленцами госсектора экономики, учеными, частью административного
аппарата. Заинтересованные в развитии реального производства, в индустриализации,
в развитии высоких технологий, наконец, в спасении ВПК – они пользуются немалой моральной поддержкой масс. По сути, это – конфликт между
расхитителями нашего исторического наследства, проводниками иностранных интересов, с одной стороны, и
организаторами, созидателями производства и культуры, защитниками Отечества – с другой. Подобное разделение отражает глобальное противостояние сил,
которые стремятся к монопольному силовому контролю над всеми земными ресурсами
в интересах ничтожного меньшинства, и солидарными сообществами с
коллективистскими традициями.
Поляризация этих
сил дает о себе знать в
последние полтора десятилетия в ходе обостряющейся борьбы за перераспределение
мировых ресурсов. Глобалистов не устраивает ни разнообразие цивилизаций и культур,
ни численность их населения. Порывая с традициями гуманизма, они негласно
вернулись к мальтузианству, проявляя готовность списать огромное большинство
землян с корабля истории. На фоне их нынешних установок – обеспечить жизнь лишь
для «золотого миллиарда», очистив планету от прочего населения, истребительные программы нацизма, известные из прошлого, выглядят лишь
приготовительным классом.
Особое место
России в этой схватке и высокая степень геополитических рисков для нее связаны
с тем, что масштабные природные ресурсы
страны на фоне ее слабеющей государственной мощи уже привлекают многих. И у нас
не остается другого выбора, кроме
коллективной самозащиты (в том числе вместе с теми, кто будет солидарен с
нами). На полную капитуляцию «авансом» (вплоть до окончательной сдачи
государственного суверенитета) готова лишь незначительная по численности и
крайне непопулярная своей антипатриотичностью компрадорская группировка. Кроме того, у нашей страны есть разработанные
ранее духовные и социально-организационные инструменты, которые позволяют
защитить свои национальные интересы, и вместе с тем предложить перспективу выхода из кризиса для других
народов, подобно тому, как это делал СССР.
Но и человечество
выживет на Земле лишь придя к солидарности, а не через угнетение и грабеж.
Выживет не на пути ассимиляции народов и их разделения на две расы –
кочевников-господ и привязанного к шахтам и дымным
фабрикам пролетариата, а через интеграцию и сотрудничество цивилизаций и культур.
И как раз в этом отношении у России есть драгоценный социальный и духовный
опыт, неведомый многим. Так, бескорыстная помощь, оказанная Советским Союзом (а ранее – Россией) многим народам,
была результатом не только идеологии или политической конъюнктуры, но, прежде
всего – плодом стойких ценностных установок, которые
были свойственны нашей цивилизации. Даже во времена империи не был уничтожен ни
один из народов, к которым в России обращались как к равнодостойным. Такой
подход – особенно в советский период – резко контрастировал с практикой
западного колониализма и вынуждал его шаг за шагом к отступлению или смягчению
своей жестокой социальной, зачастую расистской политики.
В преамбуле Устава ЮНЕСКО, принятого в 1945
г., сформулирована глубокая и напрасно
позабытая идея, которая отражала дух победоносного сплочения сил в
антигитлеровской коалиции: «Мир, основанный исключительно на политической и
экономической организации правительств не будет миром, который мог бы обеспечить
единодушную, длительную и искреннюю поддержку людей мира.... Мир должен, следовательно, основываться, если
мы не хотим потерпеть неудачу, на интеллектуальной и моральной солидарности человечества". Но проблема в том, что наиболее
развитые страны Запада к такой солидарности оказались совсем не готовы. Еще
менее они готовы к материальным жертвам в пользу человеческого единства.
Очевидно, что отрицание человеческой солидарности –
отражает планетарную тенденцию, которая связана с деятельностью глобалистов и эволюцией
«либеральной демократии» в профашистском направлении. В России же потеря
сплоченности, атомизация общества лишь сильнее бросаются в глаза на фоне нашего
недавнего коллективистского прошлого, а
также цивилизационного своеобразия страны с солидарностью как базовым
принципом.
Упразднение универсальных этических ценностей
заключает в себе подлинную основу либеральной идеи. Один из идеологов
неолиберализма Ф.Хайек в своей книге
«Дорога к рабству» особо выделил мысль: «всеобщая этика есть тоталитаризм
(рабство)». Там же он сформулировал и высшее «моральное кредо либерализма»:
для нормальной работы рыночной экономики «люди должны изжить некоторые естественные инстинкты, прежде всего,
инстинкт сострадания и солидарности». Сегодняшняя жизнь России складывается под знаком именно этого «расставания с человечностью»
(отказа от естественной склонности к состраданию).
Согласен с этим положением и другой классик
неолиберализма Р.Рорти, который в книге
«Случайность, ирония и солидарность» признает, что солидарность
противостоит задачам личностной самореализации, мешает личностному росту. Он
считает, что наша «гуманность» в лучшем случае может быть сосредоточена внутри
своей группы и не может распространяться
не только на все человечество, но даже на противостоящую нам группу.
Ученые же иных направлений в России и за её
пределами (О.Конт, П.Кропоткин, П.Сорокин, К.Кесслер, С.Франк, С.Левицкий и др.) однозначно
определили, что солидарность является глубинной
человеческой потребностью, без удовлетворения которой немыслимо полноценное
существование людей. Солидарность необходима не только для сохранения общества,
но и для раскрытия творческого потенциала каждой личности. С утратой этого
качества возникает «патогенное», дегуманизированное состояние духа, ведущее к
гибели как отдельной личности, так и общества. Способность к сочувствию глубоко
гнездится в человеческой природе, еще в доисторические времена она стала
предпосылкой для возникновения совместного «помогающего поведения». Даже у
шимпанзе способность к заботе о ближнем является существенной чертой,
свойственной виду. Протестантская же этика, отбросив или подавив «инстинкт
взаимопомощи», сделала громадный шаг назад к более ранним стадиям не только
цивилизации, но и биологической эволюции, редуцируя культуру едва ли не к
уровню рептилий.
Солидарность в
западном капиталистическом обществе складывается только на основе разделения
труда как компенсация односторонности, отчужденности существования трудящихся в
мире, где господствует частная собственность. Солидарность есть форма
совместного восстановления утраченной человеческой целостности. Только
преодоление отчуждения труда, изживание эксплуатации может открыть дорогу для
проявлений солидарности поверх любых статусных или классовых барьеров. На
локальном уровне группы подвижников и героев могли проявлять чудеса прочного
сплочения во имя своих идеалов едва ли не во все времена, что, однако, не было
типичным для массового и даже элитарного поведения, исключая редкие периоды
общенационального подъема или сопротивления. Правда, даже самое солидарное
общество не исключает состязательности, хотя и держит ее под контролем.
Аналогичным образом, во избежание
цепных реакций конкурентной борьбы на социальном поле, которые могут выливаться
в гражданские конфликты, острота этой борьбы частично сдерживается ее
законодательной регламентацией, перераспределением общественного продукта по
каналам «собеса» и т.д.
Но это происходит далеко не всегда и не везде. Так, современная
практика показывает, что отношение элит к идее солидарности носит
конъюнктурный характер. Пролагая себе дорогу к власти, многие из восходящих
групп или классов, стремятся опереться на общесоциальную или национальную
солидарность, однако, заняв командные высоты, они часто порывают с ней,
переходя на позиции группового или корпоративного эгоизма. Например, польский
социализм был с энтузиазмом обрушен под флагом профорганизации даже именовавшей
себя «Солидарность», которая родилась из протеста против увольнений рабочих в
Гданьске. Однако, провозглашенные «Солидарностью» идеалы были тотчас после
смены режима преданы забвению, а состоявшиеся вскоре увольнения рабочих на тех
же самых гданьских судоверфях были как никогда массовыми. Ни профсоюзы, ни
рабочая аристократия, ни тем более элиты уже не выразили им никакой поддержки.
Рабочий класс вместе со своим профсоюзом после развала социализма оказался
лишним на празднике жизни новых польских буржуа.
Будущая более высокая
степень сплоченности, которая бы совместила автономию индивидуальной и
групповой жизни с единством социума, предполагает общественную организацию на
иных принципах, нежели сегодня. Ее весомые элементы ранее уже появлялись в
отечественной истории в формах общинности, соборности, коллективности.
Искоренить их полностью можно только вместе с народом и созданной им
тысячелетней цивилизацией (что не столь просто, как кажется жаждущим этого). И
раньше или позже эти коллективистские архетипы оживут в нашей жизни в полной
мере.
Необходимо
учесть, что восстание
компрадорской части советской номенклатуры против солидарности на рубеже 80-х и
90-х гг. прошлого века, которое использовало в демагогических целях
«демократическую» риторику, в действительности протекало под полным контролем
западных неолибералов, реализуя их цели. И оно отличалось, вопреки указанной риторике, воинствующим антидемократизмом. От
плутократии, которая выдает себя за демократию, до тирании – прямая дорога.
На крайнюю степень своего отчуждения от
сограждан указывают без смущения и сами «преобразователи». Так, один из
ближайших подручных господ М.Ходорковского и А.Чубайса, советник правительства
Гайдара, сотрудник Международного центра Вильсона в Вашингтоне, «главный
идеолог» СПС Л.Гозман, недавно заявил: "Либеральные реформы
проклинают 90% населения. Не важно. Зато мы в них верим"». Оправдывая насилие над этими 90%, идеолог либерализма
фактически расписывается в отказе от демократии и гуманизма одновременно.
Свидетельства такого отказа поступают и «с
того берега», свидетельствуя о том, как «глобализаторы» конструировали машину
нашего уничтожения и как пестовали активных
мастеров «депопуляции». Так, по поводу социальных тенденций глобализированного
общества высказался с редкой
прямотой один из его творцов Ж.Аттали,
президент Европейского банка реконструкции: "В грядущем новом
мировом порядке будут и побежденные, и победители. Число побежденных, конечно,
превысит число победителей. Они будут стремиться получить шанс на
достойную жизнь, но им, скорее всего, такого шанса не предоставят. Они окажутся в загоне, будут задыхаться от отравленной атмосферы, а на
них никто не станет обращать внимания из-за простого безразличия. Все ужасы XX
столетия поблекнут по сравнению с такой картиной».
Подобное же видение конкретизировал на примере России
другой крупный западный общественный деятель Л.Ларуш - известный американский
экономист и общественно-политический деятель (в прошлом – кандидата в
президенты США): «…После объединения Германии и падения СССР М.Тэтчер,
Ф.Миттеран и Дж. Буш-старший фактически навязали миру идею новой Римской
империи – всемирного англоязычного государства, управляемого из лондонского и
нью-йоркского Сити. Поскольку в мире больше не было реального противодействия
глобализации, МВФ и Всемирный банк уже
не стеснялись открыто проявлять свою фашистскую сущность. Они начали проводить в мире политику геноцида,
хладнокровно истреблять население разных стран. Именно эта политика геноцида
проводится сейчас и в России. Население уничтожается намеренно.
Люди, строящие новую Римскую империю – очередную утопию – разрушают экономику суверенных государств и
убивают, «сокращают», население. Ключевые организации типа МВФ,
задействованные в глобализационном процессе, контролируются правительствами
Англии, США, Канады, Австралии. Они
совершают массовые убийства.
Я не критикую их – я их обвиняю! Эти люди –
преступники. Политика МВФ и Всемирного банка так же преступна, как
политика нацистов, она ведет к гибели населения. ... Проблема России в том, что в последние годы
правления Горбачева она превратилась в колонию, и ее политику теперь определяют
иностранные державы. Очень многие ваши новоиспеченные либералы были самым тривиальным образом подкуплены
американским правительством. В основном, через такую структуру,
как Международный республиканский институт. Это было своеобразное иностранное
вторжение, формирование своей агентуры».
Почти о том же говорит лауреат Нобелевской
премии Дж.Стиглиц. Он оценивает всю историю современных российских реформ как непрерывную драму русского народа. По его словам,
«опустошение, в смысле потерь
внутреннего брутто-продукта, превзошло те потери, которые Россия имела во
второй мировой войне». Наконец, «к настоящему времени в России создана система капитализма для
избранных, мафиозный капитализм, эрзац-капитализм. По
уровню социального неравенства сегодняшняя Россия сравнима с самыми худшими в
мире латиноамериканскими обществами, унаследовавшими полуфеодальную систему.
Россия получила самый худший из всех возможных миров».
Известный американский эксперт по нашей стране С.Коэн
утверждал: «Проблема России состоит в беспрецедентно всеобщей экономической
катастрофе в экономике мирного времени, находящейся в процессе нескончаемого
разрушения... Катастрофа настолько грандиозна, что ныне мы должны говорить о не
имеющем прецедента процессе - буквальной демодернизации живущей в ХХ веке
страны». И ныне страна стоит буквально в шаге от полного краха.
Пять нобелевских лауреатов по экономике —
К.Эрроу, Л.Клейн, В.Леонтьев, Р.Солоу и Д.Тобин — направили Б.Ельцину
вразумляющее послание, в котором пытались объяснить ему абсурдность и вредность
его экономической политики, предостерегли его от тесных контактов с МВФ и
Всемирным банком, но ни президент, ни правительство даже не удостоили ученых
ответом.
В последние годы нет никакой речи об
исцелении российской экономики, поскольку радикальных изменений курса не
наблюдается. Напротив, констатируется, что вместо здравого переосмысления всего
случившегося России обещана «еще более радикальная» приватизационная хирургия,
хотя в последнем случае были бы предпочтительнее не скальпель, а консультации
психиатра.
Крах солидарности вместе с последующей
социально-экономической деградацией был обусловлен прорывом неолиберальной идеи
на просторы Восточной Европы и СССР и внедрением ее «элитами» в качестве
единственно верного учения в экономику, в социальную практику и даже в
духовно-культурную жизнь. Она была продавлена политически извне при активном
участии внутренних «агентов реформ», как удачно называют их сами западные
покровители. Суть программы – в
утверждении безжалостной конкуренции против любой взаимопомощи, в том числе – в прекращении государственной социальной поддержки,
наконец, в «открытии дверей» для ТНК, устремившихся к отечественному рынку и
особенно – к нашим ресурсам. Вопрос о неминуемых жертвах кроме самих пострадавших никого уже не волнует.
Очевидно, что в России существует жесткий
выбор между солидаристским порядком, гарантирующим жизнеобеспечения народа, и
системой, влекущей массовую гибель людей. Без преодоления стратегии, нацеленной
лишь на частный интерес, без ограничения индивидуального, группового и
корпоративного эгоизма путь к солидарности невозможен.
В этой связи весьма выразительный (и во
многом оправданный) образ должного для нашего Отечества состояния представил
А.Б. Зубов: «Гражданское общество всегда есть результат общественной
солидарности, а не суммы голых частных эгоизмов и интересов. Солидарность же
всегда предполагает жертву, в пределе - жертву собой для общего блага. Человек
готов ограничить свои права на собственность, свои права на полную свободу, свои
права на собственную жизнь для блага того сообщества частью которого он себя
считает. Без солидарности немыслимо было бы ни защищать отечество, ни следовать
демократическим процедурам, ни гарантировать права слабых и бедных. В
человеческой совокупности, где каждый за себя и только за себя, исчезает и
политическое общество, и государство, и семья - воцаряется или анархия или
тираническая деспотия. Но если мы думаем о возрождении русского общества,
именно общества, а не империи, которой пришел конец, то мы должны ясно
сознавать, что общество созидается не сверху, а снизу, - оно складывается,
ткется свободной солидарностью».
Акцент на самоорганизацию снизу
представляется особенно перспективным в плане воссоздания солидарного общества.
Восстановление социальных ценностей,
санация элит от агентов глобализма, воссоздание государственного сектора
в экономике и развертывание крупных общенациональных высокотехнологичных
проектов, сопряженных с подъемом науки и образования, развития реального
производства также отвечают задачам возрождения Родины. Ведь не столь давно идеолог «pax americana» Збигнев Бжезинский с предельной ясностью
озвучил перспективу, согласно
которой "В XXI веке Америка будет развиваться против России, за счет
России и на обломках России". И пока дело не дошло окончательно до появления этих
«обломков» – самое время остановить
любой ценой неолиберальную коррозию социального и национально-государственного
единства. В условиях сохранения и укрепления мощи международных конкурентов
страны неолиберальная программа
ослабления «своего» государства оказывается неизбежной дорогой к его фактической
колонизации. Речь идет сегодня о том, быть или не быть
российской цивилизации.
Наш еще имеющийся ныне шанс – только в созидательном
сплочении, в его поступательном восстановлении в правах. «Любовью и единством –
победим», – так выразил некогда нашу
извечную, но сегодня особо насущную задачу Сергий Радонежский. Либо мы вернемся
на этот путь, либо исчезнем как народ и государство в кратчайший исторический
миг.
Итак, в наши дни нет более важной и
вместе с тем более трудной задачи, чем гуманизация отечественной
действительности, решить которую немыслимо вне укрепления отношений
солидарности. Надо вырываться из того исторического капкана, в
который мы угодили. И, разумеется, сделать это можно только коллективными
усилиями. Совместные действия станут возможными, если каждый участник этот
процесс начнет с духовного самоопределения, простым щелчком выключателя
избавится от «идолов телеэкрана», дискредитирующих все разумное, доброе,
вечное, несущих растление, нравственную смерть и вирусы одичания.
Российская цивилизация обладает стойкой
духовной солидаристской традицией, которая коренится в первую очередь в русском
Православии и во вторую очередь – в советском социализме, также оставившем
мощный исторический след не только национального, но и мирового значения.
Искоренить этот след не смогли даже самые радикальные «преобразователи». Ко
всему прочему для нас сегодня выбор солидарного типа развития – единственный
путь уцелеть и укрепиться перед лицом надвигающейся мировой бури.
Опора на великие ценности и традиции, на
подлинные завоевания отечественной
культуры с ее духом «всечеловечного братства» укрепит наш здравый разум и не
позволит принимать уничтожающий человечность культ золотого тельца, с которым
носятся растлители, уже отравившие многие души. Первостепенная задача – не
позволить ближнему погибнуть ни физически, ни морально, даже если его и Вас списала из жизни вся
мировая «элита». Выйдя из раковины обособленного существования и протянув руку
помощи другому, мы спасаем в действительности не только его, но и самих себя.
Даже известный, по сути антилиберальный принцип: «Живи сам и давай жить
другим», – на сегодня уже недостаточен своей нейтральной безразличностью к этим
«другим». Взаимопомощь в быту составляет лишь первый шаг в правильном
направлении. Важно восстановить
коммуникацию между людьми, которая всегда была нашей отличительной
особенностью. Мы будем не одиноки в
своих испытаниях, и в своем сочувствии страждущим, если примем девиз: ищите и находите единомышленников! Для этого хороши все формы ассоциации,
основанные на социальных, созидательных ценностях. Воссоздав
разорванные связи и соединившись с единомышленниками в клубы, общины мы
окажемся непобедимы. Солидарность – это, поистине, тот могучий рычаг, с помощью
которого возможно укрепить пошатнувшийся фундамент нашей жизни. Только с возвращением идеи общего блага,
обретением коллективных целей и смыслов, возобновлением строительного духа, так
свойственного прежде нашей цивилизации, открывается путь к ее грядущему
подъему.
Пусть вдохновляет нас в смутные времена
суровый оптимизм русской философии, ее «принцип надежды», который ясно звучит в
кредо, сформулированном И.Ильиным: «Мукою четырнадцати поколений научились мы
духовно отстаиваться и в беде, и в смуте; в распадении не теряться; в страдании
трезветь и молиться; в несчастии собирать силы; умудряться неудачно и творчески
расти от поражения; жить в крайней скудости, незримо богатея духом; не иссякать
в истощении, но возрождаться из пепла и на костях; все вновь начинать «ни с
чего»; из ничего создавать значительное, прекрасное, великое… и быстро доводить
жизнь до расцвета».
_____________________
Статья впервые опубликована в двух номерах концептуально-аналитической газеты «Знание – Власть», №395 - с.7 и №396 - с.7, июль 2008 г.