д.э.н., проф.  С.М. Сухорукова

 

“ЭКОЛОГИЗАЦИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ, КАК ПОИСК ГАРМОНИИ МИРА И ПУТЕЙ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЧЕЛОВЕКА”

 

Москва, МИТХТ им. М.В.Ломоносова

кафедра эколого-экономического анализа технологий

 

         Так было всегда, что в экономике сталкивались экономические интересы различных социальных групп. Сегодня в ней сталкиваются и экологические интересы, но уже - различных стран. Отражением этого стала экономическая концепция, положенная в 90-х годах ХХ века в основу реформирования нашего народного хозяйства. Результатом ее применения стало превращение России в экологическую колонию. Причем эта концепция дала баснословное и моментальное обогащение небольшой группе людей за счет экономического благополучия подавляющего большинства российского населения. Попробуем предложить выход из создавшегося положения посредством экологизации отечественной экономической теории. Если мы сумеем согласовать социо-экономические и социо-природные отношения, то направим хозяйственную деятельность россиян на сохранение жизнепригодной Среды и реальный экономический рост в интересах всех слоев общества. Важнейшей доминантой предлагаемого согласования должна стать нравственность. Этика, экология, экономика только в своем триединстве дадут экологически устойчивое и экономически эффективное природопользование, обеспечив независимость нашей страны и восстановив ее достоинство. Но, чтобы выйти на такое согласование, в экономической теории придется радикально изменить ряд  позиций.

         1. Необходимо развернуть отечественную экономическую теорию к проблемам производства, а вернее - воспроизводства, но при этом к его исходному смыслу, как процессу взаимодействия со средой - к “природопользованию”. Это даст тройной эффект. Во-первых, можно будет учесть комплекс экологических факторов, практически игнорируемый современной экономической теорией. Во-вторых, что касается нравственного эффекта, то “консьюмеризму” (провоцирующему потребительскую эйфорию и “паразитирующую” этику) удастся противопоставить престижность труда непосредственного производителя, а не торговца (спекулянта). И, наконец, саму экономическую теорию можно будет обратить к ее важнейшей теме - производству прибавочного продукта, но уже с учетом экологических лимитов производительного труда.

         Дело в том, что та экономическая теория, которую мы с такой готовностью переняли у Запада для своих реформ, начиная с конца ХIХ века, концентрирует основное внимание на проблемах сферы обращения. (1) При этом ценообразование в ней связывается лишь с двумя параметрами: спросом и предложением, при этом нет учета фундаментальных био-экологических требований к воспроизводству, используемых в процессе хозяйственной деятельности, биогеоценозов. И не только локальных. Наблюдая рост международного разделения труда, экономическая теория уже должна принимать требования “биосферного” подхода. Он даст совершенно иное содержание всем экономическим категориям. Согласно “биосферному“ подходу, цены на природные ресурсы будут определяться в связке космо-планетарных зависимостей, что в рамках современной экономической теории, вовсе не учитывается. Поэтому сегодняшние цены на природные ресурсы, по своей сути не отражают их реальной экологической ценности. Например, цены на важнейшие природные ресурсы (уголь, нефть, руды, воду и т.д.) определяются  как цены на отдельные товары, а не на органичные компоненты биосферы, откуда они были изъяты. Их исчисляют без учета увеличения геоэкосистемной нагрузки того региона, куда они направляются. Не принимается во внимание и возникающая деформация сопряженности этих экосистем в масштабах биосферы. Скажем, сегодня себестоимость тонны руды определяется трудозатратами на ее добычу и транспортировку, игнорируя последствия, вызванные этой добычей и транспортировкой, на уровне геомагнитных полей. (В результате мы имеем необратимые экологические изменения в регионах Курска и Урала, со многими, вытекающими отсюда социо-эколого-экономическими последствиями). Что касается изъятия воспроизводимых ресурсов, то тут цены также не отражают всего ущерба наносимого флоре и фауне планеты. Как не парадоксально это звучит, но, например, себестоимость дерева, (если абстрагироваться от чисто символической наценки на лесопосадки) в основном определяется затратами на его уничтожение (сруб и транспортировку). Не учитываются при этом и космопланетарные ритмы воспроизводства живого вещества на планете, что чрезвычайно влияет на затраты по его сохранению.  Прибыль от продажи природных ресурсов зависит от игры гео-политических интересов различных стран и не коррелируется с требованиями восстановления нарушенного экосистемного равновесия ни территорий стран-поставщиков сырья ни биосферы в целом. Понятно, что в таком случае использование существующих цен не может способствовать улучшению экологической ситуации. А вследствие ошибок современного подхода к определению цен на природные ресурсы проистекает и беспомощность всех экономических механизмов (налогов, штрафов и т.д.) в регулировании экологической безопасности. Если бы были учтены вышеназванные биосферные зависимости, это дало бы значительное увеличение цен на природные ресурсы. Правда, увеличение цен на природные ресурсы для экологизации природопользования - требование необходимое, но не достаточное. Практика показывает, что вздорожание природных ресурсов не всегда ведет к ресурсосбережению, ибо тут может действовать целый спектр дополнительных обстоятельств. Так в 1970-х гг. рост цен на нефть действительно вывел “развитые” страны на технологическую реиндустриализацию, в результате которой энергоемкость их ВВП уменьшилась  в 3 раза. Но, что касается России, то тот же рост цен на нефть в 1990-х гг., напротив, стимулировал наращивание природоемкости экономики. Энерго-емкость нашего ВВП сегодня стала многократно превосходить аналогичный показатель других стран и тот показатель, что существовал (и подвергался нами такой критике) в СССР еще в 80-е гг ХХ века. И сегодня в Российской Федерации идет непрекращающийся рост добычи невоспроизводимых ресурсов, также аргументируемый тем, что за них хорошо платят. А, если учесть нарастающий дефицит природного сырья, то можно предположить, что рост цен на него будет продолжаться, определяясь чисто конъюнктурными запросами его владельцев. Распоряжаясь месторождениями стратегически важного сырья, запасы которого в мире снижаются (нефти, газа, цинка, олова, меди и т.д.), монополист имеет возможность назначать на него монопольно высокую цену. Но это никак не означает, что монопольная прибыль пойдет на решение экологических проблем.

         3. В настоящее время при определении цены не учитываются и социо-экологические последствия деградации биогеоценозов (экоцид малых народов, экологическая миграция, рост асоциального поведения среди переселенцев, их психологическая дискомфортность, рост неполноценнорожденных и т.д.) При этом автоматически из экономической политики исключается сострадание по отношению к людям,  потерявшим профессию и рабочие места в случае закрытия предприятия. Экологизация экономической теории потребует системного рассмотрения всего комплекса социо-эколого-экономических условий в своем системном сопряжении, определяющих прибыльность и безопасность хозяйствования. Важнейшим экономическим институтом регулирования этого сопряжения следует считать экологизированные правомочия собственности на природные ресурсы. Сегодня экономическая теория игнорирует такое системное рассмотрение (об этом свидетельствует, провозглашенная в 90-х годах, установка “сначала экономика, потом экология” и полное отсутствие внимания к экологизации правомочий пользования и распоряжения у новых субъектов хозяйствования).

     Череда катастроф, а также зримые последствия дестабилизации климата заставили обратить внимание на природный фактор, но лишь в отдельной дисциплине “экономика природопользования”, которая, к сожалению, оставаясь в тисках старых методологических (“конкретно ресурсных”) подходов, реального улучшения ситуации предложить не может. А методологию для всех отраслевых экономических дисциплин традиционно определяет общая экономическая теория. И пока она не будет переориентирована на системное согласование всего комплекса названных выше факторов через экологизацию такого важнейшего экономического института, как  собственность на природные ресурсы, отраслевые экономические дисциплины будут страдать антиэкологической направленностью.

         3. Итак, в правомочиях субъекта хозяйствования, пользующегося природными ресурсами, должна присутствовать целевая установка на экологическую устойчивость природопользования. Но этого еще также недостаточно. Экологизация экономической теории потребует во всех сферах жизнедеятельности признания приоритетности “общего блага” над индивидуальной прибылью. И, если говорить о трудностях экологизации экономической теории, то нельзя не учитывать тот факт, что в экономической теории за последние десять лет в России сложилось противостояние двух направлений. Первое направление, привнесенное реформаторами, основано на методологии “рыночной экономики” и носит выраженный про-западный “индивидуалистический” характер. Это направление привлекает людей обещанием быстрого личного обогащения. Оно апеллирует к экономической “свободе” и “демократическим” правам человека, что звучит (особенно для молодых поколений) заманчиво, хотя практика не подтверждает именно демократичности преобразований, осуществляемых в России. Но в данном случае существенно то, что принцип “индивидуализации” экономической мотивации в хозяйственном поведении абсолютно несовместим с решением экологических проблем.

         Второе направление в экономической теории настаивает на приоритетности интересов общества в целом. Только при таком подходе могут быть решены экологические проблемы. Этот принцип несет и нравственное содержание, ибо он учитывает интересы всех слоев населения, не отдавая предпочтения олигархам и предпринимателям, преуспевшим в “приватизации.”

         Принцип “общего блага” традиционно присущ российской экономической науке. Правда, его наши “реформаторы” провозгласили признаком отсталости. Приоритет коллективных интересов - пройденный этап, утверждают они (наши реформаторы). Но общество уже начинает осознавать, что это утверждение -  есть ни что иное, как одно из проявлений той информационной войны, которая ведется против России с целью разрушения ее государственной целостности, экономической независимости и экологической безопасности. (2) Через забвение принципа Общего блага, сиюминутными и до крайности индивидуализированными интересами теория неолиберальной экономики привела наше население к социальному расколу. А без этого принципа нельзя построить безопасное использование ресурсов природы. (Вводя принцип “общего блага” в экономическую теорию остается задача сочетать индивидуальное и коллективное, ибо для решения экологических задач важнейшим условием является понимание личной ответственности при использовании общезначимых ресурсов. Для этого необходимо будет создать систему мотивации, отражающую иерархичность и согласованность социо-эколого-экономических интересов всех субъектов хозяйствования)

         4. Экологизация экономической теории предполагает согласование отношений не только между членами общества (классами, субъектами хозяйствования), но и между отраслями, подотраслями и регионами. В экономической теории это потребует усиления акцента на макроэкономических проблемах. Для обеспечения своей эколого-экономическй безопасности Российская Федерация должна преодолеть сложившиеся за последние десять лет дезинтеграцию отраслей и тенденцию  регионов к сепаратизму. Сломалось единое эколого-экономическое пространство,  ибо в ходе “перестройки” приоритет индивидуальных интересов  выразился и в повышенном внимании к микроэкономике. (Это ярко отражено в тематике экономических исследований, статей и диссертаций). Возврат к (преимущественно) макроэкономике в экономической теории заставит думать о пропорциях в народном хозяйстве и о согласовании темпов роста отдельных отраслей. Это позволит наладить иерархию в отраслевой структуре производства, обеспечивающую последовательность все более глубокой переработки природного сырья. Это даст много более результативное использование природных ресурсов, оживит всю экономику, обеспечивая миллионы рабочих мест. Для России возврат к макроэкономическому подходу в экономической политике - условие и экологической безопасности и экономической независимости. Создавшийся за последние десять лет крен в сторону отдельных предприятий, экспортирующих сырье, губителен для страны и экономически, и экологически, и нравственно. Природная рента этих предприятий не реинвестируется, а вывозится за рубеж, обрекая население на медленное вымирание.

         5. Решение вышеназванных задач связано с возвращением к целенаправленной деятельности государства, как регулятора хозяйственной активности. И тут придется расстаться с иллюзией “самоорганизации”, привнесенной в экономическую теорию, под влиянием синэргетики, (благодаря “физикам и химикам”, которые пришли в экономику с “перестройкой” 90-х годов). Не подвергая сомнению значимость этой теории (синэргетики) в естественнонаучном поиске, приходится отметить, что ее использование в экономических исследованиях поспособствовало теоретическому утверждению рыночной стихии и самоуспокоенности общества в надежде на то, что “само собой” все “самоорганизуется”. И при этом к лучшему. Так теоретически были изъяты из экономического поведения целеполагание и воля к согласованной направленности действий. Насколько категории синэргетики сознательно были использованы в ходе информационной войны 90-х годов, направленной на наше поражение, здесь не будем рассуждать. Но, следуя логике той же синэргетики, теоретики от экономики стали уверять, что хаос - естественное состояние в точке бифуркации при переходе к новой фазе системной упорядоченности. Однако никто не может хаос принимать за норму человеческого общежития. И социальная форма жизни отличается от биологической тем, что она нарабатывает механизмы выхода из хаоса (и даже его предупреждения). И в этом плане сегодня задача экономической теории вернуть государству функции регулирования природопользованием, экологизируя его функции.

         6,      Экологизация экономической теории предполагает согласование отношений природопользования не только внутри страны, но и между отдельными государствами. Она содержит глобальный аспект. Вся цивилизация переживает сегодня переходное состояние и оно связано, в частности (если говорить в контексте интересующей нас экологической ситуации) с поиском новых энергетических ресурсов развития и обретением совершенно новой экологической ниши для человека. Но, чтобы успешнее решить задачи сегодняшнего переходного состояния, следует организовать целенаправленный поиск этой новой ниши. В частности, и на уровне мирового сообщества должен быть утвержден принцип использования ресурсов биосферы в интересах “общего блага”. Нельзя добиться эколого-экономической безопасности в отдельно взятой стране. Экология не знает политических границ. И это очевидное для всех обстоятельство должно заставить государства согласовывать свою хозяйственную деятельность в сфере природопользования. На глобальном уровне принцип “общего блага” в экономической теории может поспособствовать мирному единению людей планеты. Конечно, трудно говорить об этом, когда мировое сообщество разъедает конфессиональная, политическая и прочая разноголосица. Но экология - это то единственное сегодня, что общепризнаваемо как веление времени. И экономическая теория должна это использовать, что поспособствует прекращению многих междоусобиц. Экологизация экономической теории не может быть в стороне от того, что на наших глазах уже идет глобализация. Объективная заданность этого процесса определена одинаковой технологической основой жизнеобеспечения для всех стран, где существует промышленное производство. Но глобализация пока принесла много негативных моментов. Чтобы придать ей позитивную направленность, необходимо перевести цель глобального единения в сферу общезначимых проблем, к которым сегодня прежде всего относится сохранение жизни на планете. Этому, собственно, и должна служить предлагаемая экологизация экономической теории. Кстати, происходящая глобализация подготавливает единое информационно-экономическое пространство, которое облегчает согласование международных экономических отношений, отвечая исторической задаче формирования мирового единства людей ради Общего блага.

         Каким образом можно ввести принцип “общего блага” в природопользование на глобальном уровне? - Ответ такой: в системе международных экономических связей главным институтом должны также стать экологизированные отношения собственности на природные ресурсы,  как общее достояние человечества. Тут задача состоит в том, чтобы в международную практику вошло положение о том, что собственность на воду, леса, землю и ее недра есть не условие индивидуального обогащения отдельных государств, а высочайшая ответственность за сохранение жизни на Земле. Для экологизации правомочий пользования и распоряжения природными ресурсами биосферы не только на государственном, но и на межгосударственном уровнях следует использовать интегральные социо-эколого-экономические принципы. (4) Благодаря этому выдача лицензии предпринимателю, ее срок, а также размер платы за ресурсы, порядок компенсации за ущерб, штрафы, налоги, условия кредитования, направления инвестиционной политики и т.д. получат социо-эколого-экономические ориентиры. Таким образом в отношения собственности будет введена целевая установка использования ресурса во благо здоровья природы и человека.

         7. И, наконец, главное. Экологизация экономической теории, как было сказано в начале статьи, потребует признания нравственности в качестве доминанты при согласовании социо-экономических и социо-природных отношений. Тут наисерьезнейщим тормозом на пути экологизации экономической теории встает ее мировоззренческая основа - антропоцентризм. Вульгарно-материалистическая трактовка потребностей общества, доставшаяся нам от марксистско-ленинской философии, не позволяет учитывать духовно-нравственную основу поведения человека, обуславливающую саму возможность гармонизации отношений общества и природы. И это препятствует преодолению эколого-экономического кризиса.

     Начиная со второй половины двадцатого века, мировая общественность ищет пути, которые позволят экологизировать производство. И, надо отдать должное, уже найдены малоотходные ресурсосберегающие технологии, разработаны налоговые механизмы соблюдения экологических лимитов природопользования, предложены нормативы отчислений средств в различные экологические фонды и т.д.. Но недостает “социальной воли” для их введения в хозяйственную практику. В связи с этим большие надежды возлагались на Саммит по охране окружающей Среды в Йоханнесбурге (ЮАР, 2002). Однако, его итоги повсеместно в мире вызвали глубокое разочарование. Со всей очевидностью выявилось, что развитые страны не хотят экологизировать производство, а развивающиеся не могут это сделать. Все ссылаются на финансовые трудности. И это при том, что на мировом рынке оборачиваются денежные средства, более чем достаточные для оздоровления планеты. По существу в данном случае наблюдается отсутствие нравственной мотивации у экономического сообщества. Поэтому экологизация экономической теории требует радикального пересмотра мотивации хозяйственного поведения homo industrial, отказа от их вульгарно-материалистического толкования и признания приоритета именно духовно-нравственной ответственности за сохранность жизнепригодной среды. Экологизация экономической теории предлагает во имя будущих поколений перестроить нашу жизнедеятельность на основе принципов, отвечающих содержанию экологической культуры.

         “Культура” имеет много определений, но в данном случае мы исходим из следующих представлений:

   Культура - это культ духовности и нравственности.

   Антикультура - это культ бездуховности и безнравственности.

       Сегодняшняя цивилизация построена на основах Антикультуры. Несмотря на значительнейшие достижения в области науки и техники, она завела человечество в тупик и толкает его к инволюции, так как “высокие” технологии служат самым низменным инстинктам и ведут человека к одичанию, а природу - к уничтожению. Будущая цивилизация должна быть построена на основах Культуры, возвышающей смысл человеческой деятельности до участия в эволюции Вселенной, развивающейся по законам Единства и Гармонии. Осознание себя частью целостного Мира и есть экологическая культура.     Фундаментом экологической культуры является антропо-космическое мировоззрение, а ее важнейшей частью  будет экология мысли. (3)

     Экологизация экономической теории имеет более чем глобальный аспект. Она должна учитывать космо-планетарный характер биосферы и нашей жизнедеятельности. Антропо-космическое мировоззрение даст нам понимание зависимости человека от космических факторов эволюции и ее Вселенских ритмов. При этом мировоззрении исчезает чувство отстраненности от Мира во всей его пространственно-временной бесконечности. В экономической теории антропо-космическое мировоззрение позволит преодолеть “экологический аутизм” - болезнь, при которой человек уважает лишь свои потребности, а контакт с окружением его только пугает. Иначе мы не сможем сгармонизировать свои отношения с Природой. А для того, чтобы это отразить в понятиях нравственности, от нас потребуется лишь признать объективный смысл тех религиозных заповедей, в которых извечно было заложено жизнесберегающее начало, гармонизирующее отношения людей и мира их окружающего. Они могут составить основу для надконфессиональной обще-глобальной экологической нравственности. (5) Помимо этого необходимо учитывать локальные традиции природопользования. Эти традиции, верования, обычаи следует внимательно изучать. (6) Экологи подчеркивают особую важность сохранения специфических черт каждого ландшафта и природного региона. Но для сохранения ландшафтного разнообразия планеты необходимо сохранить этно-культурное многообразие народов. И это представляет особо актуальную проблему в условиях современной “глобализации”, которая стремится унифицировать способы природопользования, порождая тем самым культурно-религиозную конфронтацию в мировом сообществе, способствуя экоциду малых народов. Только сгармонизированное этно-культурное единство народов обеспечит сохранность сгармонизированной целостности биосферы Земли. И это многообразие норм природопользования должно быть заложено в экономическую теорию. Эти нормы должны быть приняты в экономической теории при определении мотивации хозяйственной деятельности, как важнейший элемент экологической этики. Экономическая теория, включив нравственное содержание (7), начнет рассматривать хозяйственную деятельность как сферу борьбы Добра и Зла, Гармонии и Хаоса. Это снимет с нее узко утилитарное толкование хозяйственной деятельности, поставив экономистов перед лицом Великой Тайны Бытия. Иначе не может быть. Экономисты не могут отстранить себя от вопросов: “кто мы? откуда мы? куда идем?”  И только при таком условии экологизация экономической теория поспособствует духовно-нравственному возрождению народов нашей страны, обеспечив ее народам достойное и независимое существование на самую длительную перспективу.

         ПРИМЕЧАНИЯ

1. Отход экономической теории от проблем производства имел свою объективную основу, поскольку для ведущих стран к концу ХIХ века актуальным стал вопрос именно реализации товаров. А в 90-х гг. ХХ века для России актуальной задачей было производство: изменение его отраслевой структуры и технологическое переоснащение. Приняв западную экономическую теорию на вооружение своих реформ, мы спасли Запад от очередного кризиса перепроизводства, но потеряли собственную промышленность.

2. Принцип “общего блага” не раз в российской истории давал примеры великого единения и спасал в минуты опасности. Примеры этому - победа в Отечественной войне 1941-45 гг. против фашистской Германии, скорость с которой восстановили разрушенное хозяйство и создали великую империю Знания. Обвал экономики, который мы переживаем с реформами 90-х годов подтверждает значимость этого принципа, когда его предают забвению.

3. “Экология мысли” предлагает свои критерии эффективности природопользования и по-своему определяет содержание ее категорий. В частности, в ценности любого продукта она учитывает его энергоинформационное наполнение при условии коэволюционной направленности труда и его мотивации.

4. См. Сухорукова  С.М. “История становления эколого-экономического направления в России (вт.пол. ХIХ - ХХI вв.)”, ИПЦ МИТХТ, 2001 г., выпуск. 5

5. См. Сухорукова С.М. “Как нам преодолеть эколого-экономический кризис?” // “Правила игры”. №1, 2000 г., С.40-42; “Полилог религий и экологическая нравственность”

6. Трагические события в Кармадонском ущелье при обвале ледника Колка (сентябрь, 2002 год) заставили вспомнить об историко-географических исследованиях в этом регионе Кавказа, где были уже изучены, наработанные многовековым опытом традиции хозяйствования, легенды, поговорки, даже названия ущелий и гор, предупреждающие о местах опасных для пребывания людей.

7. Существует серьезное обстоятельство, препятствующее введению понятий нравственности в экономическую теорию. Этим обстоятельством является чрезвычайное увлечение математикой в эколого-экономических исследованиях. Дело в том, что важнейшие критерии экологической культуры (сострадание, альтруизм, эстетичность поведения и т.д.) не формализуются и не подлежат измерению количественными показателями в рублях или долларах. Поэтому эти понятия автоматически исчезли из наших учебников, математически описывающих лишь рыночные методы управления природопользованием. Читая эти учебники, создается впечатление, что они написаны для киборгов, людьми не имеющими сердца. Такая экономическая теория не может решить проблем экологической безопасности страны и воспитания нравственности у будущих молодых специалистов.